Марте хватило одного взгляда на мое лицо, чтобы понять: что-то пошло не так.
Ирония судьбы. Через завесу между Сурией и Этхором прыгала, даже не замечая препятствия, а в свой собственный дом попасть не могла.
– Да я и не запомнила, как его зовут, – начала врать вдохновенно. Правду говорить все равно не собиралась. – Меня на болота забросило…
Он весь вечер не сводил бы с меня восхищенного взгляда, и в глазах его с каждой минутой все ярче разгоралось бы золотое пламя. Мы кружились бы по зале, не пропуская ни одного танца, а потом под бой башенных часов загадали бы желание – обязательно одно на двоих – и тайком ото всех целовались бы под омелой.
– Ты никуда с ним не пойдешь! – голос Бастиана стал совсем низким – хриплый, глубокий, он сейчас больше походил на рык.
Прошел час, потом еще один, и еще, а мы все никак не могли вычленить один-единственный последний компонент. Лаборатория постепенно пустела – сокурсники, закончив исследования, спешили в библиотеку, а мы так и не продвинулись ни на шаг. Под конец осталось всего несколько групп, которым не повезло так же, как и нам. Некоторые, отчаявшись, решили проверить зелье на себе, и, судя по испуганному аханью, взрывам смеха, возмущенным возгласам и быстрому топоту ног, добровольцам довелось испытать не самые приятные ощущения.