За окном ярко светила луна. Пинки давно уже сладко посапывала на подоконнике – в гнезде, любовно свитом ею из моей пижамы, и я мельком отметила, что пора себе новую заказывать. Эту мне точно назад не вернут.
Инир кружил по комнате, петляя, как заяц от охотника, уклонялся от летящих в него предметов и проявлял при этом чудеса гибкости и смекалки. Магистр Мара, наш «боевик», точно бы поставил ему высший балл.
– Что «почему»? Почему опасно? Потому что драконы ревностно охраняют свои личные секреты. Почему неприлично? Потому что тайнами они готовы делиться только с самыми близкими… Очень-очень близкими… Полностью… гм… близкими…
– Себе посочувствуй, Вингнор, – злобно оскалился Натан. – Из-за тебя все случилось: и мать арестовали, и алоцвет погиб. А она ведь для меня старалась…
– Дальше я очнулся вот в таком виде и узнал, что на меня наложили проклятие: оставаться мне в этом облике, не стариться и не меняться, пока не перецелую всех девушек на свете.
Да, я знаю, нехорошо уходить вот так, сразу после обряда. Практически убегать. Не поговорив, не обсудив, что делать дальше. Но уверена, магистр меня поймет. Должен понять.