Покосилась на сладко посапывающую Марту и осторожно сдвинулась к краю кровати. В последнее время я только и делаю, что уползаю от кого-то. Тревожная тенденция. Как бы это не вошло у меня в привычку.
Мы быстро привели себя в порядок, достали из шкафа шубки – они у меня лично ассоциировались исключительно с Новым годом, а еще с семейными каникулами где-нибудь в горах, – выбежали во двор и присоединились к сокурсницам, которые, раскинув руки и запрокинув головы, блаженно кружили среди сугробов. А Пинки даже не стала зря тратить время, просто вывалилась из окна, спикировав на головы копошащихся внизу людей. Ее прежде всего привлекла ледяная горка, которую они возводили.
В спальне оказалось на удивление тихо и пусто. А где Теа, Леа и неразлучная троица злоумышленников? Я была уверена, что они здесь – сидят, сгорают от любопытства и меня караулят.
И вот мне выпала сомнительная честь наблюдать эту легендарную, очень опасную боевую форму, а я почему-то не боялась. Действительно, не боялась. Ни тогда, ни сейчас. И дело не в кровной клятве, что дал Бастиан, – я о ней даже не вспомнила, – а в чем-то другом, пока для меня неясном.
На этот раз удалось сдержаться, и фраза прозвучала почти бесстрастно. Почти…
Я вдруг ощутила себя сироткой из старой детской сказки, околдованной коварными эльфами в древнем Релльском лесу.