И всё равно мне безумно приятно. Пусть даже я предпочитаю завтракать сидя, умывшись и почистив зубы.
— В ответ на твой выстрел! — кричу я и рывком перекидываюсь за другое колесо.
— Но я действительно не дайвер, Вика. Я никто.
— Ну не утрируй… Ну будь более объективен, Чингиз!
Стоило хозяину перейти с прозвищ на имена, как поведение безумной парочки изменилось. Пат закрыл рот и пошёл за пивом. Падла вздохнул, погладил бритую голову.
Пробиваться на приём к Дмитрию Дибенко, заварившему всю эту кашу? Только подставляться под удар. Он понимает, на что идёт, не может не понимать. Когда-то он создал глубину, теперь создаёт для неё смерть. Чем он руководствуется? Не знаю. Я не психиатр. Любому поступку можно найти самое гнусное и самое благородное истолкование. И какое получу я, если достучусь до Дибенко, роли не играет. От своей новой игрушки он не откажется.