Я отключил разъёмы. Подошёл к окну, отодвинул занавеску. Посмотрел вниз.
Вот только пламя гаснет. Задыхается, будто пожирая само себя.
— Перемирие? Нельзя? Мы в песочнице сидим? Ребята, да вы поймите… то, ради чего мы всё затеяли…
— Никто из нас не может… — Чингиз поднялся, отошёл, открыл холодильник под стойкой бара. Вернулся с бутылкой водки. Пат, не ожидая просьбы, притащил два пакета с соком.
Нет. Я могу выйти из глубины — в любой момент. Я просто разлюбил это делать.
Пат усмехается, и знакомым жестом поднимает руки к лицу. Вверх-вниз. Снимая лицо, надевая лицо. Его плечи раздаются, он тянется вверх. «Скин» меняет цвет, рвётся, превращается в чёрный плащ.