По юности было несколько пастушек, но расплатился золотом и забыл. В любовницах он ценил опыт, а не наивность.
Искупавшись и переодевшись, я вновь почувствовала себя человеком, а когда сделала легкий макияж, еще и женщиной. Свекровь одобрительно кивала, считая, что я ради Глеба стараюсь, но я делала это для себя и дочери, не желая пугать ее своим бледным видом. Пусть видит, что с мамой теперь все хорошо.
Дарстен замер, подхватил меня под ягодицы, приподнимая и заставляя взглянуть на него сверху вниз.
– Да, – кивнул с облегчением Глеб. – Так будет лучше для всех.
– Завидуйте молча! – бросила в ответ, не задумываясь.
– Боюсь, у нас с вами разное понятие о благоразумии, – заметила я. – Поэтому не хотелось бы чего-то упустить.