– Значит вы хотите, чтобы я приютил ваших женщин и детей на время войны?
– Да уж, летом тут была совсем другая атмосфера, – подтвердил Тоётоми.
– Держи, – кивнул Казуки, вытаскивая из заднего кармана купюры.
У меня их всего четверо, но Добрыкин приписан к Шмиттам, а Мориц и вовсе Шмитт. Хотя если брать по максимуму… Четверо – в этом деле всё же технически я могу использовать Шмиттов, на ритуал это не повлияет. Плюс двоих вызвать из Токио, плюс обратиться к Токугава, у которого тоже кто-то наверняка есть… Пусть будет один, уж одного он сможет выделить. Итого – семеро.
– Вы… – начал он, неожиданно сморгнув слёзы. – Моя клятва остаётся в силе, господин. Я отдам вам всё, сделаю невозможное… Вы будете гордиться мной, господин!
Обратился я к малайцу, естественно, на английском.