«Не слипнется», — решила я. У такого ничего и нигде не слипнется, раздутая наглость помешает!
Я с трудом удержала смешок. Вот смеяться сейчас точно не стоит, а то еще придушит.
Снова опустила глаза. Нет, жалость — это не то, чего хочет мой дикарь. Совсем не то. И с каких это пор я стала мысленно называть его «моим»?
— У тебя получилось. Рассказать еще более действенный способ? — подмигнул я. — Или показать?
— О, Софи, глупости, — отмахнулась женщина. — Приводите себя в порядок и спускайтесь вниз, будем завтракать. А после думать, что делать дальше. Такие разговоры лучше вести на сытый желудок, милая Софи! Я жду вас!
Десяток эйлинов рывком закрыли своего предводителя, сквозь зеленые мундиры прорезались крылья. Но это были не тонкие радужные крылышки, как у Линк, а острые, граненые, хрустальные клинья, способные выдержать даже удар стужей.