— Ты идиот, Гордон, — спокойно сказал Шерх. — Всегда был и останешься. Напыщенный и самовлюбленный идиот. Я не собираюсь тебе объяснять. Подписывай бумаги и проваливай.
Сама приманка для детей через три дня начала поднимать голову, пить молоко самостоятельно и фыркать, стоило завидеть Линк или Шерха. Эти двое заслужили безусловную и трогательную любовь летуна, на меня ящер косился подозрительно. Впрочем, я тоже поглядывала на него с опаской.
Мы помолчали, наслаждаясь этим теплым вечером и друг другом. Я смотрела на Шерха, и мое сердце пело. Мне так много хотелось сказать ему…
— Прогоняешь? — Он приподнял бровь. — Я уже сказал, что не уеду без тебя. Что ж, сегодня я переночую в Дейлише, раз мне здесь не рады. Надеюсь, с утра ты сможешь осмыслить все здраво, София, и принять правильное решение.
— Ну ладно, — проскрипел я, поднимаясь. — Ты еще пожалеешь об этом!
— Постойте, Марта! Одну минуту, прошу вас! — Я метнулась в дом и вернулась со свертком. — Вот, возьмите, здесь мои броши. Около десяти… Отдайте их истрам и скажите… я очень благодарна, что они пришли. И мне… жаль. Простите меня, пожалуйста.