— Конечно, сложно. Даже не сомневаюсь. Не надорвался, братик? Принимать поздравления и устраивать приемы, небось, замучился.
Шатаясь и опираясь на ствол дерева, Хенсли поднялся и побрел к двери. Обернулся.
Злые слезы обожгли глаза, я толкнула дверь, и тут же меня развернули сильные руки, впечатали в створку.
— Я сейчас начну не просто угрожать, а наказывать, — прищурился дикарь, скрипя зубами. — Тебе не понравится. Кран найдешь в ванной. И ведро.
Дар открывал много дверей, и у кого его больше, тот и главнее. Эту истину знали все. Поэтому и за осколками гонялись, поэтому они стоили дороже бриллиантов. И далеко не все знали о золотистой пыльце, что остается после их использования. Но мне довелось увидеть использование осколка, один раз, в юности. И я помню эту мерцающую пыль, которую ни с чем не спутать.
Я без сил прислонилась к стене, не сводя взгляда с удаляющейся мужской фигуры. Когда он подошел, заслонив собой солнечный свет, я чуть не заорала. Так увлеклась мыслями о травах, что посажу возле ограды, что не заметила приближения чужака. Благо не закричала, вот был бы позор! Хотя кто меня осудил бы, глядя на жуткое осунувшееся лицо с запавшими черными глазами, шрамом и клокастой бородой?