- Уля, а тебя как-нибудь звали в детстве?
Изукрашенный тонкой резьбой малахитовый цилиндрик с золотым пером на конце выпал из дрогнувших пальцев, посадив на зеленое сукно столешницы некрасивую кляксу.
Отметив, этот момент (ему потом целое сочинение для себя же любимого писать, на тему "Как я провел банкет, что подметил, и какие предложения получил"), Александр вернулся к исполнению хозяйских обязанностей. Ввиду приближающегося конца светской каторги его движения приобрели особую плавность и выразительность, а лицом просто-таки завладела маска радушной любезности - с которой он и провожал почти всех гостей. Почти, потому что для нескольких персон (вроде великого князя Михаила Александровича или директора Аристова) он все же сделал исключение, в виде настоящей улыбки.
Мелкими глоточками отпив любимого напитка, мужчина прикрыл глаза, чувствуя как на лбу и висках выступает легкая испарина.
- Н-да, в семье не без Виктора... Черт с тобой, поговорю. Но будешь должен!
- Хм. А ты веришь в их способность предупредить выстрел издалека?