— Открывай. — Проворчал кронпринц. — И объясни ей, заодно, что нам просто необходимо упаковать все улики. Мы здесь не шутки шутим.
Их высочества перекинулись еще парой фраз, половина из которых больше походила на дружеские подначки, чем на важный разговор, а потом мы пошли в зал. Честно скажу, что идти мне никуда совершенно не хотелось. После всего, что произошло, не радовало ни новое платье, ни грядущий праздник. Но кое-что надо было непременно выяснить.
Утро моего последнего дня в Роде я позволила себе провести в безделье. Если до этого мне случалось проспать, я непременно начинала себя корить, потому что не подобает благовоспитанной фройляйн проводить время в праздности. Если нет забот по хозяйству, то ты занята уроками либо рукоделием. Праздность — сестра порока, как любила повторять моя гувернантка. Но сегодняшний день я, помня наставления Эрика, решила посвятить отдыху.
— Все в порядке. — Папа-барон грустно покачал головой. — Знаешь, Гота, я очень рад, что у вас с Его Высочеством все сложилось. Вы — прекрасная пара. Только все эти потрясения, так все не вовремя. Может, оно и к лучшему, что твоей маме целитель запретил вставать. Так она только переживает и тормошит экономку. А так бы бегала по всему замку, пытаясь все проверить самолично, и неизвестно, чем бы все закончилось.
— Браво, Граф! Вы чудесно выполнили распоряжение Его Величества! Именно потому, что вы не оставили ни единой ниточки, которой можно было бы связать люнборгский заговор с Вотаном, агенты Эриха уже который день держат в осаде наше посольство. А наши люди боятся выйти из дома, потому что несколько наших надежных агентов вдруг оказались «под колпаком», а мы даже не знаем, за сколькими еще слежка ведется тайно. Вы провалили не только операцию, граф, но и почти всю нашу сеть.
— Не больше чем все. — Горничная пожала плечами. — Жалко их, конечно, аж слезы на глаза наворачиваются. Но теперь, когда господин целитель приехал, можно хоть вздремнуть спокойно. Точно знаешь, что не проспишь никого. А то мы с девочками глаза закрыть боялись ночами, вдруг заснешь, а потом всю жизнь себе не простишь… Да вам ли не знать. Думаете, я не знаю, что вы не меньше нас измучились? То вас спать вечером не загонишь, в то вон, книжка ваша третий день так и лежит, как положили.