Форма на давешних академиках была совершенно иная, а ссориться с королевскими рыцарями за чужое добро охраннику не хотелось. Утром, когда Их Величества завтракали, слуга принес королю небольшую записку, что означало особую важность. Быстро пробежав глазами убористый почерк Старого Лиса, Его Величество обратился к слуге.
— А что с Лили? Я сказала слугам, что она просто гостит у тетушки в столице. Но, папа-барон, все очень плохо, да?
— Если честно, мы не говорили ни о чем серьезном. Но, папа-барон, ты знаешь такое чувство… Ну, глупое такое чувство. Собеседник задает тебе вопрос, а тебе кажется, что он уже прекрасно знает, что ты сейчас ответишь. И тебе непонятно, зачем он вообще спрашивает. — Папа-барон сосредоточенно кивнул, побуждая меня рассказывать дальше. — Он назвался господином фон Балье. Молодой человек, чуть старше нашей Лили. Рыжие волосы, светлые глаза… да, глаза у него были странные.
— Но я уверена, что Его Высочество не захочет оставаться голодным, сидя перед полным подносом еды. Да, мама, а что мы сегодня собирались делать?
— Ты что творишь!? — Глаза Его высочества сверкали гневом. — Ты что творишь, девчонка?! Жить надоело?! Тоже мне, нашелся «Щедрый Дюринг»!
— Иди, Кати. Честью клянусь ничего дурного с твоей госпожой не случится. — Принц был серьезен, словно клялся не простой горничной, а, как минимум, самому хозяину замка.