– Ага, – тут же встрял Димер. – Видел бы ты, какими глазами наша Корявка на него смотрит. А ведь ее судьба – сидеть в старых девах, по-другому-то не получится…
В столовой мы оказались одни: может быть, собрание еще не закончилось, а может быть, новости лишили всех аппетита, но я была рада, что нас никто не потревожит. Никого не хотела видеть, даже Виту.
За день до возвращения я поймала обрывок разговора Димера и Фроста. Они стояли у камина, а я шла, чтобы забрать книгу, но застыла у порога.
– Есть мнение, что таким образом можно было оторваться от врагов, захвативших замок. Выбраться наружу могли только те, кто знал секрет лабиринта, а враги оставались навечно заперты там, – подхватил Молинар, который, чувствуется, в юном возрасте исходил и излазил все подземные тоннели.
– Пришло время рассказать всем, – сказал он. – Дольше тянуть нельзя. Сейчас я объявлю общий сбор в центральном холле, спускайтесь туда.
…Одно из ранних воспоминаний: я стою у портрета пожилого господина. Уже потом я узнал, кто он и чем знаменит, а сейчас с холста на меня смотрит насупленное и не слишком симпатичное лицо: любоваться тут нечем. Отец спрашивает о чем-то, но я, поглощенный своими детскими фантазиями, отвечаю на его вопрос совсем не то, что он ожидает услышать.