— Жаль? — он вдруг рассмеялся, только вот мне захотелось от этого смеха спрятаться. — Жаль… Да если кто-то узнает том, что со мной происходит… Если отец узнает…
— Просто о тебе все болтают! — перебила меня девушка. И вздохнув, вытащила из сумки слегка примятый кусок хлеба с сыром. Сунула мне половину, и я с благодарностью откусила подношение.
— Это ещё зачем? — чуть не подавилась я пирожным.
И я пошла. Кашляя, спотыкаясь, кажется, даже падая. Но потом упрямо поднимаясь и снова топая вперед. Людей в это время ночи на улицах не было. Хотя если и были бы, вряд ли я обратила внимание. Сознание порой уплывало, меня трясло. Мокрые волосы повисли сосульками.
«Вы ведь понимаете, что вам грозит, если мое имя окажется в газетах? Мое и моей… спутницы?» Приехавший владелец Колеса Бесстрашия и всего парка аттракционов явно понимал. Потому что краснел, бледнел и уверял, уверял….
Шла, ругая себя. И зачем только поехала? Зачем? И не хотелось признаваться, что в момент, когда арену заволокло дымом, я жутко, до дрожи, до испарины и выпрыгивающего из клетки ребер сердца… испугалась. За Эша.