– Меня очень тронуло его несчастье, и я решил, что надо человеку помочь. Я ознакомился с материалами дела, которые граф любезно мне предоставил, поручил своим агентам в Мистралии собрать кое-какую информацию, затем крепко подумал и сделал вывод. Как оказалось, верный, и впоследствии Гаэтано еще раз меня навестил, чтобы поблагодарить и сказать, что я был прав. Поначалу он тоже не поверил… Тогда-то он и рассказал мне о дальнейшей судьбе спасенной девушки. Вот оттуда я все знаю. Ну что, позвать прислугу, чтобы уносили посуду… Приказать подать тебе десерт?
– Зачем же… так официально… – смутился Александр и с некоторой опаской пожал протянутую ладонь.
– Примерно. Он усомнился в собственном душевном здравии и признался мне, что действительно до сих пор желает жену своего друга, несмотря на то, что вчера они сражались спина к спине, то есть стали Братьями Щита, а желать брата – это уже отдает извращением. Он понимает, что покрыл себя позором, оскорбил друга и навеки потерял его уважение, что Андромаха его насмерть запилит за такое безобразие. Все понимает, но не может ничего с собой поделать. Вот именно эта патологическая навязчивость его странного желания и вызывает у меня нехорошие подозрения. Я поделился ими с Шелларом, и, хотя он отнесся к ним с таким же недоверием, как и Ален, мой король все же допускает вероятность магического вмешательства и согласился не уезжать и не поднимать шума до окончательного выяснения.
– Что ж, ты рискнул, и тебе не повезло. И виноват в этом только ты сам. Твои люди облажались так, что сказать стыдно. Сначала как придурки гонялись за девицей по дому, полному ловушек и потайных ходов, а потом додумались взять в заложники принца Элмара. Хватило же ума! Другого заложника, попроще, они найти не смогли, не иначе в столице людей мало. Драконов не пробовали в заложники брать? Закономерно все закончилось тем, что их размазали по стенам, а единственный выживший наложил в штаны и дал против тебя показания. Официальные, запротоколированные показания. В придачу ко всему, твой мистралиец добрался до своих и тоже, как сам понимаешь, молчать не будет, а пропаганда у них поставлена как следует…
– Сейчас вернется Силантий, приведет Гаррона, и мы подробно и точно разберемся, что здесь произошло. Я полагал, что нашего приятеля собираются убивать родственники погибшего соперника, но, похоже, ошибся. Иначе все не закончилось бы так мирно.
Правда, потом оказалось, что свои силы Кантор все же переоценил. На второй раз замахиваться не стоило, право же, это уже было лишнее. Второй раз дался с большим трудом, и после него моментально вспомнилось, что у него спина, и нога, и рука, и вообще он совсем недавно заново научился ходить самостоятельно… Что ж, за самонадеянность пришлось расплачиваться зверской усталостью, словно он только что вернулся со смены в каменоломне. Колени подгибались, руки дрожали и в глазах темнело. Хорошо еще, что Кантор затеял всю эту возню не на столе каком-нибудь, а на кровати, где можно спокойно расслабиться, опустить голову на плечо любимой женщины и даже немного вздремнуть…