Несмотря на всё напряжение, я невольно прыснул и заслужил раздражённый взгляд.
На негнущихся ногах я подошёл ближе, взглянул в лицо Виталия, пока оно ещё не превратилось в камень.
Печаль, сожаление, сочувствие… и лёгкая настороженность.
— Ясно, — сказал я, не разворачивая записку. — Наська, у меня к тебе просьба есть. Серьёзная.
— Наверное, ты путаешь со Слугами, — сказал я. — Прежние — им на людей плевать, да. Они заняты своими смыслами…
— И мы возвращаемся к мысли об Инсеке, — произнесла вслух Елена.