– Туда, – пояснила, сопровождая слова жестом.
Видимо, калман тоже так решил. А может, орк и гном поняли, что пора удирать. Так как сюда сейчас явно приближались все. Так что на глазах у жительниц общаги калман вдруг развернулся и, бодро вздергивая зад, порысил в сторону музея.
– Как вам вообще пришло в голову дерзить высшему?
Прикоснулась рукой к черному гладкому стволу и с омерзением одернула руку, задыхаясь. Все эльфы знают, что у деревьев есть душа, и при желании могут ее услышать. Мне повезло с даром. Развивая его, научилась находить общий язык с обитателями леса и деревьями. Они укрывали меня своей тенью, при необходимости могли сделать невидимой для остальных. Вот и сейчас по привычке я потянулась к дереву. Но дух его был гнилым, отравленным, как воздух болота.
Крики чаек, кружащих над кораблем, раздражали. Эктавион стоял на палубе, провожая взглядом удаляющийся берег и прощаясь с прежней жизнью. Без сожаления. Признаться, преподавать в Академии до смерти ему надоело. Это была идея отца засунуть его туда, чтобы заставить остепениться и придать респектабельности.
– Да при чем здесь это! Если бы ты дал мне возможность с ним объясниться, этого бы разговора вообще не было! – воскликнула я, но мои слова вывели его из себя.