— Все узнаешь, Леша. В свое время. Ты вообще-то молодец. Вложения в московское отделение Совета вот-вот окупятся, и все благодаря тебе. Это ты узнал, что черти готовят заговор, а мы отреагировали. Твое имя будет вписано в зал славы. Навечно. И орден ты обязательно получишь. Сегодня всю нечисть прижмем. Надо только чуть-чуть подождать.
Художники профессионально разгромили рисунок, после чего вошли в гостиницу.
В комнате, где их разместил Амадей, Евы не оказалось, и Варфоломей удивился. Куда же она могла пойти? Он вышел и вдруг заметил черную остроконечную шляпу, сиротливо лежавшую на полу, около окна. А тяжелая портьера слегка колебалась. Чуткий слух черта уловил едва слышный смешок. Варфоломей улыбнулся. Ведьмочка хочет поиграть? Что ж, барон Суббота не против.
Атмосфера была душевная. Никакого адского напряжения. Варфоломей даже задумался, а насколько он — черт — сможет вписаться в эту идиллию.
— Да уж. Просто безумие какое-то! Григорий! Ну-ка иди сюда! Ты у меня сейчас получишь. Никогда тебя не наказывала, но сейчас буду мордой тыкать! Он что, так протестует? Может, это ревность?
Прохожие обходили четверку как досадную преграду на пути. Никто не обращал на происходящее никакого внимания.