— Амадей! — проурчала вторая. — Давно не виделись. Почему не заходишь?
Амадей в сердцах топнул ногой. Среди абсолютно ясного неба предостерегающе сверкнула молния и грохотнуло. Тоже предостерегающе.
Ева поднялась с постели и сладко потянулась. Спала она всегда совершенно обнаженной. Даже самая легкая ночная сорочка казалось ей душной и жаркой. Часто лунными безоблачными ночами во сне Ева сбрасывала одеяло, открывая себя призрачному, зыбкому свету, тогда ее смугловатая кожа приобретала особенную гладкость и сияние.
— А ты чем занимаешься? — поинтересовался Варфоломей.
— Я просто подумал, что мои родители — сущие черти, — сообщил Варфоломей и подмигнул Еве.
— Ты просто не знаешь! — не сдавалась Ева. — Они не пустили тебя в квартиру и просто обещали вести себя потише, потому что испугались?