Ева проснулась от легкого щекочущего прикосновения. Ей не нужно было спешить. И в последнее время она просыпалась с улыбкой.
— А в шапочке, — сказал Амадей, — это вообще ради них самих. Ради общего блага и спасения.
В глазах черта плескалась боль, словно это его руки были обожжены и саднили.
— Как прошел твой день? — спросила Ева и наконец-то повернулась.
Варфоломей машинально выпил и закашлялся. В стакане содержался чистейший медицинский спирт. Но для чертей это — как минеральная вода. Чтобы опьянеть, нужно нечто посильнее.
Ева мудро рассудила, что стоять под дверью — это как-то не очень, и вышла на улицу. Понадеявшись, что парочка не выйдет за рамки Маринкиной кровати и ее собственное ложе останется девственно чистым и непорочным, Ева решительно пошла прочь от отеля. Ноги сами несли ее по улочкам, мостикам…