— Ева! Что, эскизиками балуешься?! Привет, дорогая!
— Амадей, — строго спросила Вера, — я надеюсь, у тебя не появилась мысль занять руководящую должность? Стать… м-м-м… каким-нибудь Великим мастером? А то я знаю твою страсть к переодеванию в мантии и ношению странных головных уборов.
Амадей обежал по кругу яму, которая грозила превратиться в маленькое озеро, и воздел кулаки кверху.
— Это… — Ева приложила ладони к пылающим щекам, попыталась отстраниться. — Это…
Его оставили одного для адаптации. Крыс походил по клетке и тут понял, что может дотянуться до пиджака, висящего над ней. Долгие полтора часа Арсений тяжело трудился, мастеря из поилки и тарелочки для еды крюк-захват. Зато был вознагражден: пиджак упал на клетку. Потрогав лапкой ткань, режиссер возликовал: хорошая, итальянская. Он вонзил зубы и принялся грызть со страшной силой. Когда новая «хозяйка» вошла в комнату, Арсений сидел в клетке, накрытой пиджаком, и довольно сверкал глазами.
— Просто есть очень хорошая возможность твоими рогами подзаработать…