Рум засмеялся и машинально обвил её руку хвостом.
Как ни странно, утром их никто не застал. Проснулись одновременно и даже не слишком смутились, обнаружив в кровати соседа.
Рума, гогоча, обогнула компания человеческих подростков, одетых так небрежно, словно их родителями были потомственные нищие. Впрочем, это, верно, и есть так называемая «демократичная мода», о которой упоминала Ждана… Интересно, где она сейчас, насколько далеко отсюда? В момент прорыва он, помня наставления бабушки, всеми мыслями стремился оказаться к ней как можно ближе. Но «ближе» в человеческих масштабах может означать всё что угодно: одну улицу, один город, одну страну… В любом случае начинать поиски нужно с этой площади. Обойти её по периметру слева направо, вон тот здоровенный памятник лысому мужику в длиннополом сюртуке послужит прекрасным ориентиром. Двинулись!
— По мнению моей дорогой бабули, в моём возрасте надо мальчиками интересоваться и за самого перспективного замуж выходить, а не в лабе торчать с утра до вечера и в метро сидеть, в судоку уткнувшись. В метро надо вовсю глазюками стрелять! С учётом того, что бабуля три раза была замужем, а сейчас встречается с дядькой на пятнадцать лет себя моложе — сам понимаешь, какой неправильной дурой она меня считает.
— Ждан, я вот что решил. Дай мне свою руку на минутку!
«Странно, мне всегда казалось, что у форменных платьев очень маленькие вырезы. А она из него чуть не по пояс вываливается! Такая маленькая, беленькая, хрупкая… И надутая, как птица-ёж. Опять ты дал маху, Тринадцатый!»