— Я решила вас наказать, виконт! — Регина изящным движением села в кресло. — Паж останется у меня. Поверьте, ему так будет лучше.
— Ну да… Гельское, ну то есть родное свое скоттское наречие знаю, франков понимаю, окситанский, васконский, латынь… — Тук запнулся. — Почти знаю. Немного на языке дойчей говорю.
Шотландец сбросил хламиду и, почесывая худое, но мощное тело, полез в воду. Удовольствия при этом он явно не испытывал. Я, покрикивая при явном саботаже помывочных процедур, вытащил свои туалетные принадлежности. Критически посмотрел на средневековые ножницы и стал подтачивать кинжал. Ножницы в данном случае были бесполезны.
— Волки, мать твою!.. — заорал я, выхватил эспаду и побежал к лошадям. — Коней вяжи покрепче, живее…
— О! Война! Это дело! Едем… — Скотт с блаженной улыбкой завалился на койку и захрапел.
Потом я стал вставать, расхаживаться и по возможности упражняться с оружием. С Кармен отношения так и остались на уровне куртуазных и остроумных бесед, до того самого времени… Все случилось проще некуда. Она сама пришла ко мне ночью. Заявила, что хотя Мадлен ей сюзерен и подруга, но в делах любви подруг нет, только соперницы; и после этого отдалась со всей страстью. С тех пор мы не расставались ни на секунду.