С дагой я, конечно, погорячился. Почти полный профан я в работе с ней. Надо было совсем отказаться… Вот черт!
— Феб — сын Мадлен Французской? — уточнил я.
Взял с ковра небольшой металлический баклер. Всего сантиметров тридцать в диаметре. Такие, насколько я помню, кулачковыми щитами еще называли.
— Выйдите все, — взвыл я, стараясь не потерять сознание от всего произошедшего.
«Тьфу, млять… пришло же в голову такое кричать…» — мелькнуло в голове, но деваться было некуда, и я, подхватив горящий сук, кинулся следом за шотландцем.
Вот так, как нельзя лучше все и сложилось. И не выдал себя, и приобрел более чем достойного… да что там говорить, скорее всего, лучшего мастера клинка во Франции и Испании, себе в учителя.