— Я знаю! Я верю тебе! — убежденно и истово, как молитву, несколько раз повторила Кармен. — Не будем терять время зря. Возьми меня сильно и грубо…
— Я взял обет скрывать свой герб, цвета рода и основной титул и принять темные облачения до тех пор, пока собственной рукой не уничтожу сотню… нет, две сотни сарацин во исполнение торжества христианской веры, — торжественно и выспренно продекламировал я в потолок.
Скорее всего, это был де Монфокон, которого я знал только по голосу. Барон умудрился сбежать, так и не показав лицо.
Удержать зверя на древке он не сумел, и тяжелая туша, выбив из его рук оружие, опрокинула мальчика на спину.
— О, это дело! — радостно заявил Тук, который стал гораздо чистоплотнее под моим влиянием. И тоже стал раздеваться.
— Благословляю, сын мой, но идем, надо торопиться.