Спустя полчаса я наслаждался, отмокая в здоровенной лохани, полной мыльной воды. Одежду, предварительно выложив из карманов все ценное, я отдал женщине, таскавшей воду, – за двадцать серебряных она обещала ее постирать и даже высушить к концу ночи.
– Ясно, – рассеянно кивнул мне Эдгор, высматривая что-то в глубине храма. – Прошу простить меня, брат. Дела зовут. Пусть благословят боги все твои начинания и поддержат на твоем пути!
Ну, может, не все, конечно, но охотники знают точно – и я не собирался прикидываться неучем.
– И вам спокойной и быстрой дорога, господин!
А затем между расступившихся скал, испещренных вырезанными в них галереями и лесенками, появился княжеский дворец. Я в очередной раз восхитился. Если дома аристократов пока попадались сплошь белоснежные – черным были лишь окружающие их скалы, – то главный дворец княжества блистал еще и золотом. Золото проскальзывало искорками в стенной кладке, золотом светились скульптуры, хаотично расставленные по парку перед зданием и по главному фасаду…
– Слушаю вас, уважаемый Рико, – немного удивленно произнесла открывшая мне двери Мирра.