Не знаю. Не могу вспомнить. Просто не могу.
Я опустился на диванчик и шумно выдохнул.
Я развернулся и зашагал обратно. Когда вывернул к входу в паб, молодой человек в темном костюме все так же стоял перед питейным заведением. Сыпавшая с неба морось его совершенно не беспокоила.
– Оспа! Да, точно! Он был рябой. Но это почти не бросалось в глаза.
Простыня на ее груди продолжала размеренно вздыматься и опадать, в бледное лицо понемногу стал возвращаться румянец. Пусть болезненный и лихорадочный, но все же румянец. Это позволяло надеяться на то, что введенной дозы окажется достаточно, но, когда минут через десять в спальню вернулся благоухавший свежим ароматом коньяка доктор Ларсен, он моих упований не разделил.
– Поймите! – поднялся он из-за стола. – Все истории болезней сгорели при пожаре! Я ничем не могу вам помочь!