Окопы отрыли к вечеру, благо хирдманы получили помощь со стороны жителей деревни. К тому же земля оказалась не столь уж мерзлой – зима еще не началась. Молодых и сильных мужчин в селе почти не осталось – кто-то ушел в армию или просто сбежал от магов, некоторых угнали в Крейс неоды. Но женщины, старики и подростки вызвались сами рыть окопы и помогли бойцам с инвентарем.
– Ты случайно не из первой тысячи благородных семей Крейса? – спросил второй инквизитор. – Видно птицу по полету. Нет, нам до твоего воспитания далеко, неодша. Мы люди простые и грубые. Это у тебя, небось, в Крейсе богатая семья, балы, всякие светские рауты. Шнатс течет рекой под хруст пшеничной булки. Пока люди страдают и сотнями мрут в рабстве на полях или в мануфактурах-потогонках, чтобы такие, как ты, наслаждались жизнью. Ничего, когда мы окажемся в Крейсе…
– Снова летят, – Тродд ткнул рукой в небо. – Только погода чуть улучшилась, и на тебе…
– Верховный на совещании в ставке сначала орал как бешеный, – приглушив голос и оглянувшись, сказал Найтмад. – Топал ногами, порвал карту, кричал про честь Крейса. Велел немедленно прекратить отступление и разгромить противника, обещал всех отправить на фронт рядовыми. Но потом, как обычно, успокоился и начал разговаривать нормально.
Добрячков сделал еще несколько затяжек, а потом решительно потушил папиросу.
– Надеюсь, – тихо сказал парень. Ему было не весело. Головная боль усиливалась, в теле появилась неприятная слабость. Еще вопрос, кто выдохнется раньше – он со своей защитой или маги.