На сей раз на Илью как на идиота смотрели все. Даже Ая.
«Жаль, что я могу говорить только с тобой. Может быть, твой командир или Ая смогли бы достучаться до твоего здравого смысла… Ладно… Я тебе все рассказал как есть – думай. Я тоже хорошенько подумаю… Напоминаю, что я очень недоволен прогрессом в нашем деле». В этот раз в голосе Ультамита точно была обида, словно он был человеком.
Танки третьего хирда остановились на полевой дороге метрах в трехстах впереди от уничтоженных вражеских позиций. Постепенно к ним подтягивались десантники, несли раненых, поодаль вставали машины соседей. Вскоре Илья увидел Добрячкова, который на ходу что-то жарко обсуждал с командирами второго и четвертого хирдов, тыча пальцем в черный кожаный планшет с картой.
– Неправда, – подумав, возразил голосу в голове Илья. Он чувствовал себя неплохо для контуженого. Ничего не болело, тело ощущалось нормально. Только пошевелиться не получалось и перед глазами ничего не было, кроме синего тумана. – Ничьих частей я не ношу и никакого ультамита знать не знаю.
– Пожалуйста. Доволен. – Илья демонстративно повернулся на другой бок, лицом к стенке.
– Навешенные на мою машину запасные траки и чехол с инструментами, который растяпа мехвод не снял с брони перед боем! Чехол, мать его, с инструментами! А ты знаешь, какими выходят машины после такого боя, ярл, если им повезет уцелеть? Там должно быть со всех сторон одно обгорелое и черное от дыма железо! Я тогда ясно понял, что без защитной магии не обошлось. И это не неодские щиты. Но все равно я вам не верю.