– Рота, равняйсь! Смирна-аа… – вдруг встрепенулся дремавший стоя на трибуне перед расслабившимися в строю студентами майор Сорокин по прозвищу «Толик». Был он невысок, лыс, пузат и отличался некоторой сонливостью и заторможенностью. По имени-отчеству звали его Валентин Степанович, и почему к нему прилипло нелепое прозвище «Толик», Илья не знал. Но так уж повелось – «Толик» и все тут. Что это он оживился? Ага, понятненько…
– Дела… Нет, такой чертовщины я еще не видел. Что у них тут вообще происходит?
– Подтверждаю, сообщение получил. Еду в штаб, – наконец, сказал он. – Сейчас буду.
За стенами открылась немаленькая территория с целым архитектурным анамблем. Правда, Илья плохо разбирался в архитектурных стилях, поэтому точно охарактеризовать его затруднился бы. Скорее так – внутри стен парень увидел разросшийся до размеров дворца большой каменный дом, при взгляде на который почему-то приходило на ум слово «купеческий», архитекторы которого больше думали об основательности и удобстве, чем о красоте, окруженный постройками поменьше, зачастую связанных с центральным зданием каменными крытыми галереями. Вокруг зданий разбит парк с аккуратными дорожками, все строения выкрашены в белое и голубое, наверное, поэтому дворец и назывался бирюзовым.
– Сюда, быстро, – втянул он ее за угол дома, где укрылся Илья. – Кто такая, что там происходит? – спросил он, резким движением армейского ножа разрезая стягивающие ее руки веревки.
– Думаешь, сам ярл их для меня выбирал? – Голос Аи при упоминании Добрячкова сразу потеплел, и Илье это сильно не понравилось. – Ладно, примерю.