Чужой болью прямо в грудь било. Не думала я, что успешная, на мой взгляд, Белка считает себя в чем-то второй. А оказывается, считает. Таится в ней эта беда, злит.
– У меня получилось! Ты представляешь? Я и не думала никогда, что заминка может быть из-за такой ерунды! – Белка рассмеялась, хватая Лада за руки, а Бакуня поморщился, покосился на меня, но заговаривать по какой-то причине не стал. Мне тоже не очень-то хотелось. Пришлось смотреть дальше.
Утром я вскочила от тревожного ощущения, не дающего спать дальше. Как будто мышцы в теле застоялись и никак не дают покоя, требуют разминки. И что? Что мне мешает как следует отдохнуть? Точно! Мертвый лес расползался гораздо быстрее, прямо на глазах, как тлеющие от огня листы бумаги. Вначале на белизне появляется крошечная точка, потом черное пятно, после оно расползается, по краю трепещет огонь и вниз ссыпается только пепел.
Не помню, чтобы он был таким огромным, как медведь какой-то. Подтянутый был, да, гибкий… но не такой заматерелый, застывший, крепкий, как древнее дерево.
– Мне будет тебя не хватать, но дома ты будешь счастливой. Я буду помнить о тебе, Катя.
Потом вдруг откидывается назад, ложится спиной в густую траву и закладывает руки за голову.