– Прости, княженка! А проклятый точно один. Нянька вчера сказывала у печки. Проклятье на самом князе и на наследнике. А что за проклятье, никто того не знает.
– Погоди, Любушка, – Велька поймала ее за подол, – ты слышала нас?
– Кору дерева одного, матушка, – с готовностью ответила Велька. – Далеко растет, за морем. И масло из него же.
– Зла тут я не слышу. Не хотели мне зла. Вроде даже наоборот. Это для силы, сноровки, острого глаза. Для здоровья. Не понимаю зачем. Точно ли мне делалось? Может, я случайно эту рубаху надела?
– А пойду я провожу боярышню, Веденич, – откуда-то из темени выступил Ириней, – до самой светелки доведу, поберегу, а то, и верно, не заблудилась бы.
– Так я и не нужна, – воскликнула девка и, не мигая, уставилась на Вельку, – они ведь за тобой прилетают, княженка! Ты неужто не видела? Они уже давно прилетают, сердятся! Ты к ним не ходи!