Все смотрели. Молчали. Дивились и боялись.
Не обращая внимания на кровь, капнувшую на рубаху, Велька осторожно открыла один флакон, принюхалась – эта вода пахла родниковой свежестью. Закрыла, открыла другой, вода в нем не пахла ничем. Водой, ничем не пахнувшей, одной капелькой, Велька смочила порез на ладони и счастливо улыбнулась – ранка закрылась мгновенно.
– Погоди, лиса моя распрекрасная, – сказал он, – расспрашиваешь вот, а скажи, ты сама-то хочешь моей княжной быть? Мне женой? Моих детей матерью – хочешь?
– Это Навный мир, другая сторона. Меня сюда ведунья проводила. А ты?..
Потемнело на миг у Вельки в глазах, а когда она очнулась, то стояла на свежей этой траве уже человеком, одна-одинешенька. И ничего в ней не изменилось – одежда та же, в которой она оказалась на краде, и ожерелье янтарное, и шнурок с оберегами, и обручья на руках. Коса вот… косы не было.
– А-а… кариярец ты, понял, – и парень шагнул было дальше, да вдруг опять остановился: – Да я тебя только за тыном видел!