Тут как раз Вельку вниз позвали, взглянуть на больную ногу одному то ли кметю, то ли кому еще – корабельщики, должно быть, слух пустили, что есть тут искусная знахарка. Любица тоже работу отложила, пошла с ней.
И о том, что большая часть дружины с княжичами и боярами во главе по лесам ездила – искала Вельку. Да тут места дикие, а оборотни вроде какие-то тайные тропы знают, людям неведомые.
Горибор узнал и так поводья дернул, что конь на дыбы встал.
И Велька шагнула, поставила ногу прямо посреди пламени, закружилась, Заринья тут же ступила рядом, и другие огневки, не все, заходили в огонь, смеялись, им было хорошо и весело.
– Ах ты, тать лохматый, обыскался я тебя!
Оба они очень устали за этот непростой день, но близость томила их и не давала уснуть, хоть Велька настойчиво и не очень успешно притворялась спящей. И тут донесся до нее рокот, слабый, еле слышный…