Волкобой залаял и в несколько прыжков примчался в Вельке, ухватил ее зубами за подол и потянул из реки.
– А ты, купец, подумал, что сказал?! – тут уж Велька изо всех сил постаралась рассердиться.
– По-о-онял, по-о-онял… – кот поскреб когтями пол, – вон, в ла-а-аре поищи, они все там. А найдеш-ш-шь – распу-у-утай, пока не стемне-е-ело.
Яробран. О, так он дремлет, оказывается, голову на руку уронив. Может, оттого, что медку того живительного хлебнул, тогда как остальные воздержались? А меток на нем тоже нет. Ни на ком, получается, нет? Как же так?
Громче, громче рокотал кудес, звонче стал его голос. Он, голос этот, был совсем не таким, как тогда, когда Велька ходила в Навь.
А Велька… она поняла, конечно, на что надеется кариярский старший. А также и то, что положение их по-любому теперь хуже не придумаешь. Их вернут домой, отцу, и кто знает, приедут ли еще когда-нибудь к ним сваты? Их станут считать несчастливыми невестами, и трудно будет такое поправить. И спасти Иринея, жалко его… да неужели совсем ничего больше сделать нельзя?!