«Мальчишки, всё бы вам забавляться. О своей смерти не задумываются еще, а она рядом стоит и дышит. Хотя… Себя вспомни молодого, гордыня изо всех пор лезла, краповый берет лихо заломлен. Такой же был… дурак! Даже когда в упор стреляли, даже когда своих кусками в мешки собирал, о собственной смерти никогда не думал, казалось, это с другими только, а с тобой никогда не случится!»
Генерал завороженно смотрел на «штукас», те выстроились в гигантский круг, смертельно опасную «карусель», а в голове продолжала стучаться одна и та же мысль: «Не было их тут, и откуда они здесь взялись? Или история начала меняться?!»
Командующий 11-й армией генерал-лейтенант Гловацкий Псков
Связь с Ленинградом шла по партийному закрытому проводу. Но Гловацкий старательно избегал тех слов, что могли быть истолкованы как разглашение секретной информации. Только одни общие фразы. Конечно, «вертушка» обеспечивала защиту от вражеской прослушки, но отнюдь не от бдительных товарищей из НКВД,
Дошли, хоть частично, но восстановили боеспособность, пополнились людьми, танками и орудиями – не в той мере, как хотелось бы, но еще два-три дня, и бригада будет готова к бою. Вот только будут ли эти сутки у него? И словно оправдывая самые плохие его опасения, от линии ДОТов донеслась целая череда взрывов, там загромыхала война во всю свою силу.
Власьев непроизвольно скосил глаза на свою грудь – там блестел серебряный кружок медали «За отвагу», награда зимней войны, за удачный подрыв того самого финского дота. Она и сыграла свою роль в назначении помощником командира пулеметного взвода, слишком мало было в наспех сформированной еще в Ленинграде роте тех, кто воевал раньше, и кадровых командиров практически не имелось, почти все призваны из запаса. А кто отмечен наградами, можно вообще по пальцам одной руки посчитать, да еще бы остались. Молодой командир с орденами Красной Звезды и монгольского Красного Знамени, со значком участника боев на реке Халхин-Гол, пожилой мастер с формовочного цеха с Красным Знаменем, но того отметили еще в Гражданскую войну, да он сам, старший сержант Власьев. Вот потому-то и отвели ему ДОТ у дороги, считает комбат, что не подведет, не даст фашистам с нее сойти и перелеском выйти в тыл, и там развернуться.