– Твое неверие – это лишь попытка закрыть глаза на очевидное. Дай доступ к своему сознанию, и я покажу тебе все, что видела.
– Как ни печально признавать, но верю бабушке.
Нет, это было бы слишком жестоко. Бесчестно!
– Да уж, – пробормотала я. Потом помолчала и задумчиво добавила: – Интересно все же, когда и где нашварцы сумели внести в меня программу самоубийства?
– Не сомневаюсь, – он кивнул. – Остаточные следы на вашей ауре напоминают техники стресс-контроля бойцов некоторых наших подразделений. Но то – крепкие и выносливые мужчины, а вы обычная слабая женщина. Вам подобные вещи использовать опасно.
Остались только его губы и прикосновения рук. Его шепот «Ана, моя Ана…» и ласки, сначала выверенные, а затем рваные, то едва ощутимые, то почти болезненные, дарящие чувственное наслаждение, в котором хотелось тонуть.