Качаясь в седле, я, поочередно оборачиваясь то к Климу, то к Каролю, стал нетерпеливо расспрашивать их о новостях. Отвечал мне в основном Клим, а Кароль лишь иногда вставлял несколько слов в рассказ колыванца.
– Князь, где лагерем людей своих поставишь?
– Честно говоря, так себе, – засмеялся адъютант. – Волынщик из него получше будет.
От неожиданности он дернулся и, едва не уронив трубу, обернулся на дерзнувшего его побеспокоить невежу. Надо сказать, я по своему обыкновению в походе одеваюсь как обычный рейтарский офицер. То есть черная одежда и трехчетвертной вороненый доспех, на боку кавалерийская шпага и в ольстрах любимые допельфастеры.
– Ничего, это ничего. Скажи, а ты нашел тело брата?
Блин, точно монах, на ухаживающем за мной человеке сутана, а на макушке тоже давно не бритая, но определенно имеющаяся тонзура. Странно – умом я не понял его сана, а речевой аппарат самостоятельно перешел на наиболее подходящий вариант.