– Ишь чего творит, басурманин, да где это видано девушек чужим людям целовать! Таковое только замужние женки делают!
Онфим, бывший, как оказалось, приказчиком у местного боярина, ухватился за возможность реабилитироваться. Послали за Никитичной, истопили баню. Боярышня ждала приговора судьбы, тихонько плача. Когда появилась Сусанина, мы с Онфимом объяснили ей ее задачу. Старуха поохала, попричитала и резво взялась за дело. Но прежде чем она скрылась с боярышней в бане, я, улучив момент, тихонько спросил – есть ли в здешних лесах муравейники.
– Аникита, после поминок возьмешь Ксению и отвезешь в обитель. Да, я знаю, кто она!
Когда обоз вытянулся из города и гетман собрался уже двинуться в путь, к нему подскакал я с сопровождавшим меня Казимиром. Помахав шляпой перед Ходкевичем, я обратился с просьбой присоединиться к его отряду.
– Понятно, наплел, поди, с три короба небылиц?
– Как – не знаю, врать не стану, но одно скажу тебе, владыко: король Густав Адольф был бы рад видеть московским царем своего брата. Однако если московским царем не окажется избран король Сигизмунд или его сын, он будет рад ничуть не меньше. Так что кого бы вы ни выбрали, король Густав Адольф его признает, ибо добрые отношения между Русью и Швецией выгодны обоим государствам.