Наутро, когда я, выспавшийся и в прекрасном настроении, вышел во двор, меня сразу позвали к князю. Тот, хмурый, явно больше не ложившийся, испытующе посмотрел на меня.
– Что, Семка, все озоруешь? Вот видишь, гора с горой не сходится, а человек с человеком – завсегда.
– Здравствуй, Марьюшка, ты скучала по мне? – обратился я к девочке.
– Я бы погостил, – с обезоруживающей улыбкой отвечал нам юноша. – Но я не умею верхом.
При полном обалдении всех присутствующих мы с Анисимом обнялись и троекратно расцеловались, да так, что незабвенный Леонид Ильич обзавидовался бы.
– Вот посмотрите, други мои, князь из немецких земель, а бьется за наше дело лучше многих православных. Если бы не он, не удержали бы, я чаю, ни Арбатских ворот, ни Чертольских.