– Да нет, просто интересно стало, а это много?
– А чтобы себя не забывал, сукин сын! Ишь чего удумал, с ним целый князь со всем вежеством да с «вичем» разговаривает, а он, холопья морда, грубит да смердов подстрекает за колья браться. И не спорь, княже, ты наших порядков и обычаев не ведаешь, а я тебе точно говорю, нельзя такое спустить!
– Ну так у вас и жизнь совсем другая, вам пока нельзя иначе. Однако со временем и у вас так будет.
– Лисовчики – прошептал он и откинул голову, лишившись чувств.
– Что вы, друг мой, ни в коем случае не делайте так, напротив – продолжайте свои занятия. Скажу вам больше: постарайтесь привить страсть к сочинительству вашим детям. И кто знает, может, ваши потомки прославят род Лермонтов не только как храбрые солдаты, но и как искусные поэты.
– То я тебе брюхо прострелю, – перебил я боярина, уткнув ему в живот ствол пистолета. – Чего шумишь, боярин? Ты меня спросил – я тебе сказал. А как поступить – тут уж сам думай, вон у тебя голова какая большая! А покуда пойдем, боярин, проводишь меня, загостился я что-то. И слугам скажи, чтобы не дергались, а то мало ли, палец дрогнет или еще какая напасть.