— Да, — согласилась Лилиан. — А кто же мы? Быки или матадоры?
— Когда вы уезжаете? — спросила Лилиан Клерфэ.
— Конечно. До самого вечера. Потом мы поедим и опять ляжем спать. Я тебя ужасно люблю.
— Этого я не знаю. Но ты созрел для женитьбы.
— Я не ревную, — ответила она спокойно. — У меня для этого нет времени.
За освещенными окнами ресторана последние гости поглощали трюфеля, испеченные в золе, — фирменное блюдо «Ла Перигордин». Пожилая супружеская чета расплачивалась; молодые влюбленные с жаром лгали друг другу. Клерфэ перешел через улицу и медленно направился назад вдоль закрытых лавчонок букинистов. «Борис, — думал он в ярости. — Этого еще не хватало!» Ветер принес с собой запах Сены. На темной поверхности воды, которая, казалось, дышала, чернело несколько барж. На одной из них жалобно всхлипывала гармоника.