– Так вот, – сказал я, – сейчас у меня то же чувство. Мы едем по рельсам, которые кто-то проложил для нас. Ты чувствуешь это?
Вскоре мы ушли. Говорить больше было не о чем. Я лишь спросил фамилию девушки Лены, но Василий не знал ее. Лена – и все тут.
– Но этот второй, наверное, потерялся в кутерьме. Юрий ждал его тут, во дворе, сколько мог. Потом пришлось уйти…
Мы любили игры. На пятом курсе академии их была масса. Пошли прикладные дисциплины, для зачета по каждой нужно было набрать сколько-то игровых баллов. Большинство игр сводилось к тому, что студенты делились на команды, каждая имела целью добиться чего-нибудь от противоположной команды. Ресурсы – два-три часа времени и весь арсенал приемов пситехники. «Захват заложников», «следователи и подозреваемые», «кораблекрушение» – это простенькое. Более забавные – например, «инквизиция»: группа обязана выбрать и «сжечь на костре» пятерых ведьм. Баллы теряют умершие, но также и те, кто назвал вслух чье-нибудь имя. Необходимо сманипулировать всей группой так, чтобы был выбран кто-то другой, не ты. Или – «зомби-апокалипсис». Среди группы изначально есть трое зомби. Чтобы заразить кого-нибудь еще, мертвецы должны спровоцировать его на некое действие (например, почесать затылок). Разумеется, ни личности зомби, ни заразительное действие здоровым не известны. Чтобы выжить и заработать баллы, нужно это выяснить. Однокурсники знали: если мы с Мариной в одной команде – победитель уже известен. Марине великолепно давались социальные техники, мне – аналитика. «Эй, этих двоих давайте в разные команды, а то нечестно!..» Несчастных живых мертвецов мы переловили минут за десять, с одной только жертвой из числа здоровых.
– Этот мужчина, брюнет, он выходит из темно-серой машины, он хлопает дверцей, и вы видите, что он одет… во что?
– Это кажется абсурдом потому, что мы до сих пор не понимаем мотивов Черткова. Приняли как данность, что он – преступник. Но к чему он стремился, зачем убивал, что ставил за цель?.. Мы не знаем этого. Чем дольше я думаю о нем, тем больше мне бросается в глаза одна деталь: Чертков не хотел скрываться. Он действовал так, чтобы всегда оставаться у нас на виду. Раз: дал себя заметить соседям Березина. Два: оставил фото (пусть и подправленное). Три: заранее обзавелся адвокатом – то есть, наперед готовился к допросу, не пытался его избежать. Четыре: впустил Дима к себе домой, не стал уходить от контакта. Пять: подбросил тебе записку – возможно, хотел отпугнуть тебя, но, по факту, добился как раз твоего участия в деле. Шесть: уехав из Киева, подался в квартиру приемных родителей. Мог отправиться куда угодно, в любой город кроме Киева или Полтавы, снять квартиру без регистрации – и мы никогда бы его не нашли. И семь: спрятал фото со списком имен, хотя правильней было сжечь. Все это вместе – что угодно, но не стратегия избегания.