Вытряхнул сигареты, потом аккуратно вынул фольгированную бумагу, выстилавшую пачку изнутри. Между бумагой и картонной стенкой пачки прятался плотный листок. Я вынул его… и присвистнул.
– Вчера – нет, не довелось… Я звонил ему, он не брал трубку. Несчастный Ивась…
– Этот человек – брюнет, одетый в черное – обходит машину, и вы обращаете внимание на его походку… Он идет… быстро или медленно? Ровно или прихрамывая?
– Высокая… темная… такая, холодная, что ли… я подумала: она могла бы играть вампиршу.
– Правда, правда, очень спокойный ребенок. Прелесть, я не могла нарадоваться. Другие мальчики проказничают: если не друг перед другом хвалятся, так перед девочками. Но Юра и с девочками очень тихо… Они к нему, бывало, прямо на уроке заигрывали: то записочку, то что-то хихикают между собой. А Юра держался спокойно. В нем было какое-то внутреннее достоинство. Интересно, каким он вырос…
– Чуть-чуть… На пару сантиметров, может… Он не пропускает Ивася, дергает дверь и входит сам, а Ивась уже потом…