Цитата #1240 из книги «Ферзь – одинокая фигура»

Я заметил Марину на втором курсе. Она была громкая, подвижная, развеселая. Вот именно с приставкой «раз-». Участвовала в любой компании, что куда-нибудь собиралась: на шашлыки, на футбол, на пляж, в Карпаты, на Камчатку. Если предлагали: «Марина, едем с нами», – она восклицала: «Едем! Едем! А куда?». К слову сказать, футбол она обожала – вплоть до громогласных воплей перед экраном. Марина плевать хотела на фигуру, ела беляши с мясом, пережаренные мини-пиццы и пирожные «Дружба». А если ты ел нечто подобное на ее глазах – горе тебе, непременно заплатишь дань. Марина нахально встревала в любой оживленный разговор: «О чем вы таком интересном?!» Если что-то было ей нужно, подбегала и встряхивала тебя за плечи: «Дай конспект по транзактному – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!» Марина всегда бегала. Даже когда не спешила, то шла так пружинисто, что слово «бег» лепилось лучше, чем «ходьба». Носила обувь только на низком ходу… а если лупил весенний дождь, могла и вовсе обойтись без обуви. Единственное, что было в ней от интеллектуала-пситехника – это прямоугольные очки в темной оправе. Очки делали свое дело: все экзамены Марина сдавала с первого захода.

Просмотров: 6

Ферзь – одинокая фигура

Ферзь – одинокая фигура

Еще цитаты из книги «Ферзь – одинокая фигура»

– Меня зовут Вадим. Сударь, любите ли вы автоквест так, как люблю его я?

Просмотров: 10

– Ну, какой… – Правая потерла подбородок. – Он, вроде, для этих был… беспризорников.

Просмотров: 10

Я слегка теряюсь, поскольку никогда прежде Дим на бессонницу не жаловался. Собственно, он вообще ни на что не жаловался, даже когда лежал в госпитале с пулевой дыркой в животе.

Просмотров: 6

– Мазохизм, – отвечает Бетси без тени запинки. – Родители не давали ребенку тепла и любви в детстве, часто наказывали и унижали, да? У него выработалось презрение к себе. А боль и страдания он воспринимает как знак любви. Это так гадко!

Просмотров: 12

Мы присели на бревно в стороне ото всех, отделенные широкой полосой кустов. Я расстелил на траве свою ветровку и принялся тасовать колоду. Смотрел при этом в глаза Алене и настраивался. Мое внимание утрачивало фокусировку, энергия становилась подвижной, могла течь туда, куда вели ее тончайшие оттенки чувства. В этом состоянии есть что-то от огонька свечи, дрожащего при любом дуновеньи… Когда интуиция обострилась, я ощутил настроение Алены: тревогу, под которой надежда, под которой сомнение и несмелость, под которыми – любовь.

Просмотров: 11