– И вам тридцать семь, вы гражданин Украины, житель гэ Киева, матери городов русских? Ага?
– Пять пятьдесят! Маршрутка уже пять пятьдесят стоит, ага! А знаете почему?
– Если не против, поехали к тебе. Я не хочу ночевать дома – как-то, знаешь, не спится, когда маньяки суют конвертики под дверь. А ты один, и у тебя две комнаты, так что решать вопросы этики не придется.
– Владька, а та мертвая баба в ванной, она же красивая, а? Особенно голая и в брызгах крови. Трахнуть ее не хотел бы?
Магазин выглядел сравнительно новым. Даже асфальт на площадке перед ним еще не покрылся трещинами. Занимал «Фуршет» аккуратный квадрат пространства: справа – пятиэтажки, слева – АЗС и начало частного сектора, перед «Фуршетом» через дорогу – проходная бывшего завода. Четко очерченное место. Вероятно, раньше его занимало другое здание.
– Тут согласен, – буркнул следователь. – С уликами плохо. Значит, будем работать. Идем, старшина.