— Я хотела разъяснить вам, что семья Клерфэ, разумеется, опротестует этот документ. Мы будем бороться.
— Вы часто произносите эти слова, — заметил Пестр. — Они делают вас неотразимой. Это ваша любимая фраза.
Прибыл врач. Клерфэ вдруг почувствовал сумасшедшую боль. Он присел на какой-то ящик.
Клерфэ снова сел. Он был недоволен собой. «Зачем я впутался в эту историю? — подумал он. — Ведь мне уже не двадцать лет».
— Я заказала себе новые. С платьями дело обстоит просто.
— Из санатория? — нервно спросила Лилиан, когда он вернулся.