— Вы всегда так говорите, а потом возвращаетесь.
— Прекрасное сочетание. Мне когда-то было тридцать шесть плюс восемьдесят… когда я пришел с войны.
— Над этим я никогда не смеюсь. — Лилиан взглянула на него. Ее глаза были полны слез. — Ах, Клерфэ! Какие это все глупости!
— Да, — сказал Клерфэ. — Человек всегда становится пленником своей собственной мечты, а не чужой.
Она посмотрела на Клерфэ. «Нет, — подумала она, — только не тюрьма, созданная его любовью. Протесты здесь бесполезны. Есть лишь одно средство — убежать. Фейерверк погас, зачем рыться в золе?»
— Уже начинается, — сказал Клерфэ, застегивая у горла белый комбинезон.