И грянул залп! Осколочно-фугасные 100-миллиметровые снаряды буквально перерыли взрывами остров Змеиный, с которого был нанесен подлый змеиный удар, в темпе автомата Калашникова — 80 выстрелов в минуту. Что-то там, может быть, и уцелело, но вряд ли.
Но окончание войны на Донбассе было выгодно далеко не всем. Точнее, прекращение вооруженного конфликта сразу показало, как фотовспышкой, истинных зачинщиков кровавой междоусобицы.
«Это не Европа. Здесь немного по-другому… Здесь война. Законы поменялись, порядки упростились… Если захочу, я могу вас прямо сейчас арестовать, надеть мешок на голову и запереть в подвале на 30 суток по подозрению в содействии сепаратистам».
— Спасибо, ребята, — прошептал Влад Селезнев, благодаря совершенно незнакомых ему парней в кабине русского самолета-разведчика.
Переданные мамой бутерброды съели в «Урале», по пути в часть. Передача подвесных пушечных контейнеров на заводе и документации к ним, против обыкновения, не заняла много времени. Вместе с вертолетчиками выехали и три инженера-технолога с завода. Они на первых порах будут вести техническое сопровождение «изделий».
За много сотен километров от пылающего Донбасса, в Казани, взлетел внешне ничем не примечательный авиалайнер. Он не нес ни бомб, ни ракет, не мог выполнять знаменитую «Кобру Пугачева» или петлю Нестерова. Тем не менее этот самолет таил в себе не меньшую угрозу для бандеровских оккупантов на Донбассе, чем целая эскадрилья штурмовиков — «Грачей».